Давно, по меркам Миры, это неделя с небольшим, наверное, как он её встретил, она, в основном, сидела у него дома в качестве домохозяйки, тихой, незаметной мышкой, которую никто не замечает, так, прошуршит где - то, и снова исчезнет в своём маленьком мирке. У Гленна была такая полоса, пришёл, не желая никого видеть, укололся и забылся, или же обкуриться и не встать, чтобы не видеть снов, кошмарных видений, преследующих его. И так постепенно разрушать себя изнутри, отдавая каждый раз кусочек своей души ни за что, чувствовать, как отмирает её какая- то часть. Как клеточки организма, поражённого раком. Это уже неизлечимо прогрессирующая болезнь души, некая одержимость, которая в конце концов, поглотит тебя полностью.
  Сегодня первый день, когда он был рад солнцу, ворвавшемуся к нему в окно. И был настроен на то, что сегодня будет радостный день, и что люди вокруг ему не враги. И что рядом может быть юное сердечко, которое бьётся рядом. И обладательница этого сердечка смотрит на него живым, весёлым взглядом, преданным и таким близким. Он бы не признал этого сейчас, но Мирабель тоже оказалась единственным близким ему человеком. Он был "Ангелом Ада", одним из многих, кто потерялся в этом городе, и выжил в его каменных джунглях. Она тоже потерялась, но разве она бы выжила? Такие, как Мира, рождаются, чтобы их любили, берегли, лелеяли, в такой почве, как здесь, она бы не выжила, это как декоративная роза, которая завянет сразу же, как только перестанешь ухаживать за ней, и Гленн, растение с колючками, которое просто так не ухватишь рукой и не сорвёшь. Вот такой странный союз, где они оказались нужны друг другу. Они встретились, и можно снова закрыться от мира, который им не принёс ничего такого, за что можно любить его, Мире досталось его лицемерие в виде любящих давать советы подруг и бывшего, которому она отдала себя, и была выброшена вон. Он сам уже давно не доверял миру, он был готов немедля сорваться, если кому - то из "Ангелов Ада" будет нужна помощь, и так же прибегут к нему. Единственные надёжные люди, кому он мог доверить прикрывать его спину, и сам сделал бы то же самое.
  - "Ангелы Ада", девочка - ответ Гленна - один из них прямо перед тобой. Собственной персоной. Один из тех, кто держит этот город, точнее, его совсем крошечную часть, у себя в руках. И... не стоит благодарности, Мирабель. Просто подумай немного. Если вычесть благодарность, останется ли в тебе место чувствам?
  "Мирабель, ты сама должна сейчас решить, что в твоём сердечке сейчас"
  Правда, Гленн не стал ждать, пока она ответит, а притянул её к себе, погладил по щеке, если просыпаться с ней каждую ночь, рядом, чувствовать прижавшееся к нему тёплое тельце, слышать её дыхание. Это был такой стремительный скачок чувств.

- Я бы тоже не заговорил с тобой - Гленн посмотрел на Мирабель, усмехнулся - а дальше что будешь делать? Ты хоть на кого училась? То, что ты была студенткой, я и так понял. И попробую угадать. Быстренько свалила откуда - то, забросила и учёбу, и всё остальное. Устроилась на работу самого низкого пошиба. Вот не могу угадать, на кого ты училась. Юрист? Дизайнер? Инженер? А, догадываюсь! На врача, ты ж говорила - Гленн покачивал ногой - так вот, Мирабель. Завтра я напрягу кое какие свои каналы, и попробуй только не сдать хоть один зачёт.
  Шлепок по пятой точке, она всё ещё обнажённая. Надо всё таки одеть её, раз уж им предстоит и далее жить вместе, притом она будет жить в статусе его девушки, то не позориться из – за того, что Мирабелле нечего одеть. Кроме этого чёртового вечернего платья. Будет, конечно, зрелище, когда она заявится в мятом платье, и он в джинсах и футболке навыпуск. Интересно, как вообще среагирует персонал, когда вот такие два сомнительных типа зайдут в приличный магазин? Девушка в мятом платье, и он с наглым фейсом? Правда, какое дело, как они выглядят, надо, чтобы интересовал размер пачки в кармане, а остальное не важно. Банковскими картами Гленн не пользовался, его счёт могли и арестовать, а вот бумажки с портретами президентов у него были при себе. Гленн прикинул, что нужно будет… топы, маечки, джинсы, юбки, платья – наверное, далеко не полный перечень, да и неважно. Короче, гардероб сегодня пополнится изрядно. Гленн вспомнил, как она разобрала его шкаф по порядку, и он долго искал заначку, оказавшуюся в кармане светлых брюк. И да, Мирабель нужно продолжить учёбу, его круг это не её круг, он это прекрасно осознавал. Он, правда, смог обойтись без врачебной помощи, когда решил отойти от наркотиков. И отошёл, хотя другие тратят бешеные бабки, чтобы потом обратно сесть на иглу. Как собака, вернувшаяся к своей блевотине. Видимо, что легко даётся, так же легко теряется. Он вспомнил свои ломки, как его выворачивало дома, как тянулась рука набрать телефон знакомого и сказать, чтобы вёз дозу. Но он так и не позвонил. И постепенно сдался наркотик, а не Гленн. Занялся собой, вместо гнилого частокола во рту нормальные зубы, и нет того нездорового цвета на лице. И сейчас он не из тех «быков», что пасут на улицах проституток или толкают героин, постоянно опасаясь облавы. Потому и поставили его свои же следить за ночным клубом, отмывать деньги, несмотря на то, что он, хоть и научился читать, но писал как начинающий школьник, научившись разве что расписываться.
  Мирабель надо получить специальность, если он не хочет ей участи ночных бабочек, по ночам заполняющих улицы Парадиз Сити. Это тоже не её. Она слишком умна для такого мира. Он уже решил за неё, и спрашивать не будет, согласна она или нет на то, чтобы продолжить обучение. Постоянно сидеть дома, даже если он скажет ей, что незачем это всё, он и сам сможет содержать девушку, но она со временем просто превратится в домохозяйку, в замызганном халате и отставшую от жизни. Этого тоже Гленну было не надо. Слишком живые у неё глаза, и слишком много в них страсти, чтобы вот так гасить огонь в ней.
  - Ты голышом в магазин пойдёшь? – ещё один шлепок, поторапливающий девушку.

- Ну да. Как учиться, так самолюбие не позволяет пускать, а как содержать, так возможности.
  Гленн прокомментировал её рассказ, она хочет учиться дальше, это тоже неплохо, пусть учится, он не собирался запирать девушку в квартирке у себя. Моули наблюдал, как Мирабель одевается, пора вниз, тем более, что и он сам выглядел отнюдь не респектабельным покупателем. Разве что его авто может показать его статус, широкое, и почти не чувствующее на дороге всякие кочки. Он любил садиться за руль своего авто, когда едешь, приоткрыв стёкла совсем немного, чтобы дым от сигарет вырывался наружу, отгородился от мира, и наплевать на всех и вся.
  - А мерить кто будет? - Гленн ухмыльнулся, в конце концов, у Миры есть свои взгляды, да и у Гленна есть свои, довольно странные, вкусы. Скажем, он бы купил ей что -то на высоченных платформах, вырядил бы в кожаный топик и коротенькую вельветовую юбочку. Уж лучше пусть она выбирает, а он платит. Ему дай волю, он такого насобирает, что Мирабель будет выглядеть ещё смешнее, чем сейчас в вечернем платье.
  Пока она собиралась и критически осматривала себя в зеркале (надо будет купить нормальное зеркало, а не такое, как у него, узкое, видно разве что свой фейс, когда бреешься, а рассмотреть себя в полный рост вряд ли удастся. А может, и на потолки врезать зеркало? Иногда так классно посмотреть, как они будут смотреться, когда занимаются сексом. Или большое зеркало в спальне?
  Пока Мира возилась с одеждой, пытаясь как то сделать так, чтобы смятое платье хоть как - то легло на неё нормально, Гленн позвонил, попросил пробить на предмет восстановления. Да, к счастью, связи были. Восстановиться, теоретически, можно, но сколько надо догонять?
  - В общем, решай, Мирабель. Можешь, как мне сказали, ещё догнать свой курс, если постараешься. О тебе говорят, ты первый курс закончила просто отлично, а на втором пропала без вести. Сказали, было очень жаль тебя отчислять. Так... но твою участь будет решать лично главврач госпиталя Пескадеро, он периодически читает лекции старшим курсам. Так что завтра только рискни не договориться.
  Вскочив с диванчика, Гленн добавил ей ещё несильного шлепка, и направился к выходу, уже нащупывая в кармане брелок от сигнализации.